katerina turevich May 4, 2012:

Мне кажется, что, используя современные ему литературные приёмы и общественные взгляды, Лофркрафт частично лукавил. и скорее всего тут имеется в виду, что он считал недостойным себя обЬяснать, проповедовать что-либо небелым. Небелые расы к чертям могли катиться. Если после себя не оставляешь никаких культурных ценностей, а ведь преводхоство англосаксев в этом смысле тогда считалось доказанным в обществе и в его прозе, то зачем тогда и жемчуг бросать? Ведь свиньи же - найдут, да в нос воткнут.
С другой стороны, посмотрите на англосаксев в наше время: в Эдинбурге стоит на показ одна белая дама с наибольшим количеством колец на теле/лице - в районе 10 тысячь, уже не помню, а в Чикога одна 75-ти летняя представительница голубых кровей каждый год прибавляет ещё 10 татуировок на теле, и ходит полураздетая по улице. Короче всё так, как описывалось у Ловкрафта по поводу небелых.
If I could create an ideal world, it would be an England with the fire of the Elizabethans, the correct taste of the Georgians, and the refinement and pure ideals of the Victorians.
H. P. Lovecraft
Read more at http://www.brainyquote.com/quotes/authors/h/h_p_lovecraft.ht...

Vladimir Shelukhin May 3, 2012:

Слегонца чересчур Чего достойны небелые расы в принципе, Ловкрафта вряд ли особо интересовало (не буду скрывать, что его статьи и переписку политического характера я так и не нашёл времени проработать, хотя и хотелось, и знаком с ними только по критике). Но вот острейшая неприязнь ко всякого рода понаехавшим тут у этого автора ничем не отличалась от точно такого свойства целой армии коренных москвичей. :-) Не стоит кривить душой и ханжески делать вид, будто в массе своей понаехавшие дают для таких чувств недостаточно оснований (как, впрочем, и любая иная масса независимо от языка, вероисповедания и цвета кожи).
Ловкрафт не упускал случая написать что-то такое, из чего естественно вытекало, будто единственными правильными пчёлами, которые делают правильный мёд, могут быть исключительно белые протестанты англосакских кровей, да и то, пожалуй, не всякие. Остальных же в самых ярких выражениях литературы XVIII века, на которой вырос, писатель регулярно изображал отребьем самого последнего пошиба. Кто внимательно читал его рассказы, наверняка заметил, что одним полным красочных эпитетов абзацем дело обычно и ограничивалось. Вполне заурядно для того времени.